«Похорон»

Мать гладит саван. Вроде бы закончить

на этом, но ее каблук…Так легок

с тяжестью утраты по сравненью.

Так легок, что вот-вот взлетит

и понесет ее, рыдающую, тенью

над всей землей. И будет голод,

и придут болезни…

Но вместо этого каблук взмахнул едва,

чтоб с ужасающею нежностью в улыбке

поправить в изголовье прядь могла…

И плачет скрипка.

А муж стоит. Свеча в ладони тлеет.

Муж и свеча – сродни, ведь воск и воск.

Он умер с ней. Но все еще зачем-то

стоит, как будто в землю врос.

Как истукан, как идиот, как Мышкин

стоит! Ему ведь дальше жить…

Только взрослеющей малышке

что говорить?

Ну а она – о нет, не та в гробу!

А та, глубинная, писавшая картины,

сейчас слетевшаяся стайкою лимонниц

унять хоть каплю боли, – Катерина…

Сияет! Подхвачена бездонной

всемилостивой вьюгой!.. А на земле -

простила, прощена, любима…

Любит.

© Валерия Пищанская, 10-17.09.2019