И вызывая к жизни красоту
Своею дерзкой солнечною кистью,
Раскрашивая контур старых истин…
И сам я,
как сплошной беззвучный крик,
над тысячами тысяч погребенных.
Я -
каждый здесь расстрелянный старик.
Я -
каждый здесь расстрелянный ребенок.